Мне пришло в голову, что руководство Ааза также довело меня до виселицы, впутало в магический поединок с мастером-магом, а недавно поставило в незавидное положение, вынудив попробовать остановить с помощью кучки обнищавших демонов самую большую армию мира. А также пришло в голову, что сейчас не самое удачное время указывать на эти мелкие нервирующие происшествия.
На самом-то деле, король Поссилтума - не мой король. Я - его королевский маг, в лучшем случае - наемный работник.
Ааз - тоже не МОЙ демон. Я его ученик, отчаянно пытающийся достаточно научиться магии, чтобы оправдать свой вышеупомянутый высокий титул.
Однако, Глип - определенно мой дракон. Можете спросить у Ааза. А еще лучше, спросить у любого при дворе в Поссилтуме. Всякий раз, когда мой зверек учиняет разгром, затеяв игровую возню, виноватым оказываюсь я, и Дж.Р.Гримбл, королевский казначей, вычитает стоимость поломанного из моего жалования.
Это, естественно, расстраивает Ааза. Помимо занятия моей магической карьерой Ааз также присматривает за нашими финансами. Ну, это некоторое преуменьшение. Он бесстыдно выжимает из королевства все денежные вознаграждения, какие только может получить для нас (а они немалые), и следит за нашими расходами. Когда дело доходит до растранжиривания нашего неправедно нажитого богатства, Ааз скорее предпочтет расстаться с моей кровью. Как вы догадываетесь, мы часто спорим из-за этого.
Когда дракон - единственное существо, от которого ты можешь добиться сочувствия, это кое-что говорит о твоем образе жизни.
Дождь приводил Ааза в дурное настроение или, правильнее сказать, в более дурное, чем обычно. Я предпочел бы оказаться запертым в маленькой клетке с рассерженным пауко-медведем, чем пребывать наедине в одном помещении с Аазом, когда тот в плохом настроении.
- Давай скажем так, малыш, - вздохнул Ааз. - Ты проводишь много времени, досадуя на то, как я постоянно подвергаю риску твою жизнь своим полным наплевательством на опасность. Верно?
- Верно, - энергично кивнул я.
- Ну а теперь я говорю, что предлагаемое тобой путешествие - опасно. Это дает тебе намек на то, против чего ты выступаешь?
Ааз - прижимист, а я - щенок, но когда дело касается Тананды, все соображения побоку. В прошлом она помогла нам выпутываться из пары передряг, и мы оба считали себя перед ней в долгу. Нам как-то и в голову не приходило, что она помогла нам ВПУТАТЬСЯ в такое же количество передряг. Кроме того, быть в ее обществе УЖАСНО приятно!
- По-моему, твой чешуйчатый зеленый наставник самую чуточку ревнует, - заметила, потихоньку подмигивая мне, Тананда.
- Ревную? - взорвался Ааз. - Я? Ревную к какому-то маленькому... - Он оборвал фразу и стал переводить взгляд туда-сюда то на меня, то на Тананду, так как понял, что его дразнят.
Это ударило Ааза по второму наиболее чувствительному месту. По его тщеславию. Самым чувствительным местом у него являлась сумка с деньгами.
- Это я-то преувеличиваю! - заново взорвался мой наставник. - Когда я в первый раз взял этого вундеркинда в иное измерение, он тут же купил совершенно ненужного нам дракона и чуть не погиб в драке со стаей головорезов.
***
- Когда же мы выбрались отсюда во второй раз, - непоколебимо продолжал Ааз, - я оставил его в заведении с подачей несложных блюд, где он быстро завербовал в боевые силы половину бездельников Базара.
- Ладно, - вздохнул наконец он. - Ступай, малыш. Только не прибегай плакаться ко мне, если тебя убьют.
- Во-первых, - объявил он, - вот тебе кое-какие личные деньги на дорогу.
***
Говоря это, он отсчитал мне на руки двадцать золотых. Учитывая, что я нанял воевать команду демонов за пять золотых, он давал мне целое состояние!
***
- Во-вторых, вот тебе И-Прыгатель. - Он заткнул мне за пояс маленький металлический цилиндр. - Я установил его на возврат тебя сюда. Если попадешь в беду, если ты ПОДУМАЕШЬ, что попал в беду, жми на кнопку и ТОТЧАС ЖЕ отправляйся домой. Никакой героики, никаких горячих речей. Просто жми и смывайся. Ты меня понял?
Раньше я этого никогда не замечал, но она и впрямь очень суетная особа. Она хотела не просто выглядеть как туземка - она хотела выглядеть как ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ туземка.
Всякому, кто думает, будто красота - понятие универсальное, следует посетить некоторые из мест, где побывали мы. Какую бы гротескную форму ни требовалось мне скопировать, Тананда всегда вежливо просила улучшить ее внешность. Наслушавшись за несколько дней "волосы должны быть более тусклыми", или "разве мои глаза не надо сделать чуточку более налитыми кровью?", или "немножко больше слизи подмышками", я готов был завопить благим матом. Вероятно, это было бы не таким обидным, если б ее внимание к деталям распространялось хоть самую малость и на мою внешность. А я слышал только одно: "Ты? Ты выглядишь отлично". Вот потому-то я и знаю, что она суетна; она больше интересовалась своей внешностью, чем моей.
Ну, если говорить совершенно откровенно, окружила она (толпа - примечание demi-monde) не нас. Она окружила хреновину, на которой мы стояли. Я так толком и не узнал, что такое хреновина, когда Ааз употреблял в разговоре это слово и, будучи Аазом, не давал определения слову, когда я у него спрашивал. Однако, когда я теперь очутился здесь, я узнал ее с первого взгляда. Штука, на которой мы стояли, могла быть только хреновиной.
При этом прикосновении мой гнев мгновенно растаял - как всегда. Возможно, когда-нибудь я выработаю иммунитет против шарма Тананды. А до той поры буду просто наслаждаться им.
Я чуть не указал ей на ироничность ситуации - она советует мне избегать неприятностей по пути к организации кражи. Затем мне пришло в голову, что если кража ее не беспокоит, а вот местная политика - беспокоит, то, возможно, будет неглупо внять ее совету. Как я сказал, я тугодум, но не тупица.
- Чем же вы занимались? - проворчал Ааз. - Давай. Выкладывай. Мне следовало б знать, что это не просто... Эй! Вы ведь никого не убили, не так ли?
Сильные руки сомкнулись у меня на плечах, и голова у меня заболталась от не слишком мягкого встряхивания.
- Мы никого не убивали! - выкрикнул я - трудное дело, так как челюсть у меня двигалась в ином направлении, чем язык. - Мы всего лишь похищали.
- Похищали!?!
Сжимавшие мне плечи руки разжались так стремительно, что я упал на пол. К счастью, у меня хватило ума прервать свое падение собственным копчиком.
***
- Похищали! - повторил он. - Знаешь, ты на минуту действительно встревожил меня, малыш. Похищали! А я-то думал, это было что-то важное.
Для разнообразия мне не требовался тычок локтем в ребра от Ааза для напоминания держать язык за зубами. Но я все равно получил его.
Ну, скромность никогда не была сильной стороной Ааза. И все же было приятно слышать, что он включает в свои хвастливые заявления и меня. Это заставило меня почувствовать себя так, словно мои занятия наконец приносят плоды, словно я делаю успехи.
Я бы уловил предупреждение в его словах, даже если бы он не вонзил когти мне в плечо, чуть ли не до крови, но он-таки их вонзил, отчего мне потребовалось большое усилие, чтобы заставить себя улыбнуться.
- Малыш, мне надо объяснять тебе все заново? Мы должны проверить местный магический талант точно так же, как проверили, когда сунулись в Та-хо.
- И видишь, к чему это привело? - мрачно пробурчал я.
- Видишь, к чему КТО нас привел? - невинно спросил Ааз.
- Неплохой план, - рассудил я. - Но я вижу в нем три недостатка. Во-первых, у нас нет при себе тысячи для ставки...
- Мы можем прыгнуть обратно на Пент и достать ее, - парировал Ааз.
- Во-вторых, у нас нет времени...
- Это займет не такой уж долгий срок, - возразил мой наставник.
- И в-третьих, если наша миссия окажется успешной, то никакой войны не будет.
Рот Ааза открылся для ответа, да таким и остался, - открытым и благословенно безмолвным, пока он обдумывал мой довод.
Она была права. Я не видел никого на Валете - даже в нескольких измерениях - кто хоть чем-то походил бы на обрисовавшуюся в дверном проеме фигуру. Маша была громадной - в ширину, если и не в высоту. Она с избытком заполняла дверной проем - а дверь-то эта была не такой уж узкой. И все же одного размера для пышного зрелища мало. Если бы не ее наряд, Машу можно было и проглядеть - подумаешь, еще одна крупная женщина.
По всему ее похожему на шатер платью воевали друг с другом пурпурный и зеленый цвета, а ее ярко-оранжевые волосы, рассыпавшиеся у нее по плечам грязными прядями, ничем не поощряли к скорому браку. А драгоценности! В смысле серег, колец и ожерелий Маша носила достаточно, чтоб открыть собственный ювелирный магазин. Она была не просто витриной, она была всем товаром лавки!
***
Цвета визжали и царапались друг с другом, заставляя меня гадать, не различает ли Маша только черное и белое. Не успела эта мысль прийти мне в голову, как я тут же отбросил ее. Никто не мог подобрать столько контрастных цветов по чистой случайности.
- Если вы знаете Скива, - улыбнулся, влезая в разговор, Ааз, - то наверняка знаете, и кто я.
- Вообще-то, на самом деле - нет, - пожала плечами она. - Я слышала, что с ним был шумный извращенец, но никто не упоминал, как его зовут.
- Да неужели? - спросил Ааз, показывая подозрительное число зубов. - Шумный извращенец, да? И от кого именно вы это слышали?
Эта ерунда могла бы продолжаться бесконечно, если бы на месте действия не появился офицер. Он заметно превосходил в интеллекте окружающих его солдат... то есть он мог бы выиграть спор с кочаном капусты.
- Граждане Вейгаса, - прогремел, словно в ответ на мой безмолвный вопрос, Ааз. - Наш прекрасный город атакуют. Так вот, я знаю, что все вы хотите записаться добровольцами, дабы помочь армии в этой битве, но для действенности такой помощи вам нужно соблюдать порядок и дисциплину. Для этой цели я хочу, чтобы все добровольцы выстроились здесь передо мной и прослушали инструктаж. Все неспособные к службе должны на данное время разойтись по домам, чтобы дать ополчению место для маневра. Отлично, добровольцы - стройся!
***
- Куда они все разбежались? - спросил я, вытягивая шею и оглядываясь кругом.
- По домам, конечно, - усмехнулся Ааз. - Никто не любит призывов - особенно, когда они касаются лично их.
Я вскинул ухо и прислушался.
- Да вроде никто ни к чему не призывает, - с подозрением объявил я.
По какой-то причине это заявление, кажется, обидело моего наставника. Он закатил глаза и начал было что-то говорить, а затем передумал.
- Вы что, не поняли? - крикнул Ааз. - Они утащили Приз! В ту сторону!
Это заявление сделало свое дело. Издав звериный рев ярости, солдаты развернулись и ринулись в указанном Аазом направлении.
- Ого, - пробормотал я с искренним восхищением. - Не хотел бы я держать этот Приз, когда они меня догонят.
Вынужден признать, у Ааза есть одно несравненное качество. Всякий раз, когда я нервничаю, то могу смело рассчитывать на него - он скажет именно то, что требуется для превращения моей нервозности в почти истерический страх.
Мне пришлось подавить улыбку. Ааз, ставший в позу оскорбленного достоинства - зрелище в лучшем случае комическое. Однако Маша проглотила и крючок, и леску, и поплавок.
Сделки с деволами обычно бывают непредсказуемыми и часто - губительными. Я лично заключил сделки только с двумя деволами. Один устроил мне вешание (не вешание на меня, а вешанье меня), а другой продал мне дракона, Глипа. Мне хотелось бы думать, что мы таким образом квиты, но Ааз настаивает, что я выбираю зеро - что бы это ни значило.
Не успел я войти, как на моей макушке сомкнулось нечто, похожее на большую руку, и приподняло меня над полом.
***
При этих последних словах меня развернули кругом, пока я не повис лицом к лицу с напавшим. В данном случае слово "лицо" я употребляю несколько вольно. Ощущение, что меня схватила большая рука возникло потому, что меня и впрямь схватила большая рука. А на другом конце руки находился первый и единственный тролль, какого я имел несчастье встретить... и он выглядел голодным.
- Ты весьма разговорчив для жалкого пентюха, - заметил он. - Ты такой же разговорчивый, когда вокруг тебя нет стаи громил, поддерживающих каждый твой ход?
- Обычно, - признался я. - И они не громилы, это мои друзья.
Говоря это, я мысленно потянулся, поймал нож, вертанул его лишний раз, а потом остановил его прямо в воздухе, дав острию зависнуть в каких-то дюймах от горла девола. Как я сказал, я немного поустал от всяких заносчивых типов.
- Как насчет этого, малыш, - давился смехом Ааз. - Я получил сведенья, не заплатив ни цента!
***
- Ааз, - медленно проговорил я. - Что ты там всегда говорил мне о сделках с деволами?
- Хмммм? А, ты имеешь в виду "если ты думаешь, что заключил с деволом выгодную сделку..."!
Он оборвал фразу, его торжество померкло.
- "...то сосчитай сперва свои пальцы, потом руки-ноги, а потом родственников!", - закончил за него я. - Ты уверен, что заключил выгодную сделку?
Обычно, это показалось бы небрежной просьбой. Однако если учесть, что эта небрежная просьба исходила от тролля ростом в полтора раза выше нас и способного раздавить нам головы, как обычные люди давят виноградины, то просьба приобретает первоочередную значимость, как бы вежливо ее ни выразили.
- Неплохо? - зарычал Корреш. - Я выгляжу, словно пентюх!
- По-моему, ты выглядишь симпатичным пентюхом, - съехидничал Гэс.
Хью Плохсекир всегда казался мне скорее зверем, чем человеком, хотя, должен признаться, такому образу сильно содействовали его курчавые темные волосы и борода, рассматриваемые в сочетании с его любимым плащом из звериной шкуры. Конечно, звери не пользуются орудиями, тогда как Плохсекир определенно ими пользовался. На поясе у него постоянно болталась массивная секира, доводившаяся ему одновременно и тезкой, и любимым орудием дипломатии.
Это вынудило нас решать самим.
- Что скажешь, Скив? - спросил Ааз. - Ты - босс.
Поправка. Это вынудило меня решать самому. У Ааза досадная привычка уступать лидерство, как раз в тот момент, когда положение осложняется. Я начинал подозревать, что это не всегда бывало случайным совпадением.
- Аве Цезарь, салютес э мораториум. А, малыш? - усмехнулся он.
Я даже смутно не представлял, о чем он говорит, но усмехнулся ему в ответ. Мне надоело тупо пялиться каждый раз, когда он шутит.
- О, на этот счет я нисколько не волнуюсь, - легковесно отозвался Седобородый. - Как и на всех играх, арбалетчики быстро устранят любого игрока, вздумавшего пренебречь правилами.
Он рассеянно махнул в сторону боковых линий. Мы посмотрели в указанном направлении и в первый раз увидели, что поле окружено арбалетчиками, одетыми через одного то в желто-голубые мундиры Та-хо, то в красно-белые Вейгаса. Об этом маленьком фокусе Живоглот как-то не счел нужным упомянуть. Он сообщил нам о правилах, но не о том, как добивались их соблюдения.
- Прекрасно, - просиял генерал, опуская мне руку на плечо в костесотрясательной демонстрации дружбы. - буду считать это обещанием.
- Чем? - моргнул я. Эти слова почему-то звучали как-то знакомо.
- Я знаю, как вы чтите свои обещания, - продолжал Плохсикер. - Выполните эту клятву и обнаружите, что я могу быть отличным другом... точно так же, как могу быть страшным врагом, когда мне встают поперек дороги. Мы понимаем друг друга?
Мне это показалось очень умной стратегией. Я желал лишь иметь возможность следовать ей самому. Энтузиазм Глипа ставить меня в положение, которого я надеялся избежать любой ценой - встречи с объединенными силами обеих неприятельских команд, не имея ни одного товарища, поддерживающего меня. В первый раз с тех пор, как наши противники вышли на поле, я перестал беспокоится о том, как бы выжить до конца игры. Теперь я беспокоился о том, как бы выжить до конца первого периода!
- Глип! - заявил мой зверек, выбрасывая язык в одном из своих ароматических, слизистых облизываний. На этот раз, к моему облегчению, адресатом стал Ааз.
Я погрузился в размышления, обдумывая и тут же отбрасывая приходившие в голову идеи. На это ушло не так уж много времени. Мне приходило в голову не так уж много идей.
- Ладно, - вздохнул он. - Откупоривай вино.
Одобрительный рев в ответ на эту речь мог спокойно соперничать со всем доносившимся в тот полдень с трибун, и команда бросилась к бочкам с вином, словно стая голодных пищащих мышей.